Трусов С.В.

Часть1

Отвлечемся немного от нашей основной темы и вернемся к вопросу о битве князя Игоря на Каяле. Напомню, для начала, всю перипетию событий, связанных с походом Игоря. В таком виде эту информацию можно прочитать на большинстве энциклопедических сайтов: «В 1183 году силы коалиции южнорусских князей во главе со Святославом Всеволодовичем Киевским двинулись в пределы кочевий половцев. Сильная русская рать разбила вблизи р. Орели большой отряд половецких всадников, взяв в плен 7 тысяч человек, включая и хана Кобяка, который затем умер в киевской тюрьме. 1 марта 1185 года на реке Хороле был разбит и сам Кончак. После этого Святослав уехал в северо-восточные земли Черниговского княжества, собираясь идти к Дону на половцев на всё лето, а новгород-северский князь Игорь Святославич предпринял сепаратный поход в степи (на этот раз неудачный, в отличие от похода предыдущего года)».

Войско северского князя выступило в поход 23 апреля 1185 г. По пути к Игорю присоединились с дружинами его сын Владимир Путивльский , племянник — Святослав Рыльский , брат Игоря, черниговский князь Всеволод и черниговские ковуи: всего 5 полков. Также в этом походе впервые упоминается шестой полк, состоящий из стрельцов от всех полков. Первая встреча с половцами произошла на берегах р. Сюурли и была удачной для русских. Была захвачена богатая добыча, часть русских сил (кроме полков Игоря и Всеволода) участвовала в погоне за разбитым противником.

На следующий день княжеские полки столкнулись с основными силами хана Кончака. На берегах р. Каялы разразилась кровопролитная битва. Конные дружины могли спастись бегством, но предпочли не бросать чёрных людей, спешились и стали пробиваться к Донцу . Получив ранение, Игорь снова сел на коня. Целый день воины Игоря сдерживали натиск превосходящих сил врага, но на рассвете следующего дня дрогнули. Княжеская рать была разбита, сам Игорь и его сын Владимир попали в плен». По поводу этих событий до нас дошло одно из самых древних русских литературных произведений, «Слово о полку Игореве».

Напомню «каяльскую» проблематику «Слова». Дело в том, что реки с таким названием нет на современных картах. И, начиная с историка Карамзина, сотни известных исследователей и тысячи энтузиастов пытались определить современное название реки, на которой погибло войско Игоря. Сражения историков вокруг места битвы легендарного князя – это захватывающая двухвековая баталия, в которой кто только не ломал копья. В настоящее время мнение исследователей разделилось. Одна неконсолидированная группа старается обосновать привязку места битвы к различным географическим объектам на территории России и Украины. Другая, сомкнув ряды, старается уверить общество в том, что река Каяла не больше, чем поэтический вымысел. Мол, от слова «каяться» оно возникло в одухотворенном мозгу автора.

Напомню, что точно так же в свое время крупнейшие ученые мира изображали из себя «Фому неверующего» в отношении творчества Гомера. Они уверяли мировую общественность в том, что Троя это не больше, чем мифическая, сказочная страна, созданная воображением слепого поэта. Это происходило до тех пор, пока Генрих Шлиман, внимательно прочитав «Илиаду», не пошел и не откопал золото Трои. Гомер до того был точен, как рассказчик и историк, что Шлиман докопался до истины с первой своей попытки.

Река Каяла в «Слове о полку Игореве» (79) упоминается 6 раз: «Ту ся копіемъ приламати, ту ся саблямъ потручяти о шеломы половецкыя, на рц на Каял, у Дону Великаго» (стр. 12); «Съ тоя же Каялы Святоплъкь повеля отца своего междю угорьскими иноходьцы ко святй Софіи къ Кіеву» (стр. 16); «Ту ся брата разлучиста на брез быстрой Каялы» (стр. 18); «...кають князя Игоря, иже погрузи жиръ во дн Каялы, ркы половецкія, рускаго злата насыпаша» (стр. 22); «На рц на Каял тьма свтъ покрыла» (стр. 25); «Полечю,- рече, -зегзицею по Дунаеви, омочю бебрянъ рукавъ въ Каял рц, утру князю кровавыя его раны...» (стр. 38). Каяла упоминается также в Ипатьевской летописи (80):«Наведе на ня Господь гнев свои, в радости место наведе на ны плачь и во веселье место желю на реце Каялы». А также в «Залонщине» (81): «От него же родися хиновя поганые татаровя бусормановя. Те бо на реке на Каяле одолеша род Афетов»

Автор «Слова», хотя подобно Гомеру, и употребляет большое число поэтических образов и эпитетов, но не менее достоверно излагает сюжет. По крайней мере, предъявить ему в качестве «явной недостоверности» нечего. В этом литературном произведении нет ни одного места, которое доподлинно было бы выдумкой. Вот образец для сегодняшних, сосущих свой палец, писак! Есть, конечно, спорные вопросы, но идет время и часть претензий, предъявляемых автору «Слова» в 19-20 веках, уже бесследно исчезла. Поэтому, не буду долго рядить по поводу проблем, достоинств и недостатков этого древнерусского произведения. Про них и без меня написаны горы книг.

Наша задача, сравнить данные источников по поводу похода князя Игоря и сведения, изложенные в статье Галины Пелих «Обские Каяловы о реке Каяле» и проверить, могла ли битва произойти на реке, на которой по рассказам Каяловых они жили до переселения в Сибирь. Напомню, что по их рассказам она впадала в реку Самару, левый приток Днепра. В среднем течении река делала огромную дугу, поэтому и была названа каялой (коромыслом). Исток реки Каяловы называли Волчий Хвост, что позволяет предполагать, что вся река носила ещё одно название – Волчья. Под этим названием на современных картах обозначен самый крупный приток Самары, который, и правда, делает огромную дугу в своём течении.

Сразу оговорюсь, выводы из нижеприведённого анализа никакие делать все равно нельзя. Древние народы любили плодить одинаковые названия, на каждом новом месте своего обитания, присваивая любимые имена прошлой родины речкам, озерам и горам. Поэтому, вполне возможно, что Каял было несколько. И скорее всего, общественность никогда не придет к общему знаменателю в вопросе, где произошло сражение войск князя Игоря с половцами. Слишком мало точных данных, слишком большая территория поисков. Но отсутствие противоречий может служить косвенным доказательством правдивости рассказа Каяловых.

Итак, на основе данных «Слова о полку Игореве», сведений из Ипатьевской летописи, из «Задонщины», из Лаврентьевской летописи и других источников мы знаем хронологию событий и их подоплеку. Киевский князь Святослав в 1183-1185 годах, в союзе с некоторыми другими князьями Южной Руси, разбил половцев, взяв в плен хана Кобяка и еще многих младших ханов. Князь Игорь, не участвовал в этих военных компаниях. Сожалея об упущенной славе и добыче (так часто комментируют подоплеку похода Игоря некоторые современные авторы), он совершает в 1185 году в союзе со своим братом Курским князем Всеволодом, сыном Владимиром и племянником Святославом самостоятельный поход. Главная цель - крымские города (Корсунь и Сурож). Надеялся он также вернуть земли Тьмутороканьского княжества на Кубани, принадлежащие его предкам.

Гази-Барадж сообщает, что в 1184 году хан Волжской Булгарии Габдулла Чельбир помог Лачыну Хисами захватить княжеский престол в Тьмуторокани (82). По моему мнению, именно это событие, а не упущенная слава и добыча, могло стать предпосылкой похода Игоря. Лачин Хисами – это беглый князь Георгий (Юрий), сын Андрея Боголюбского от булгарской царевны Байгюль-би. С 1054 года Тьмутороканское княжество входило во владения черниговского князя Святослава Ярославича и его детей. С 1083 по 1094 год княжеством правил дед Игоря Святославича - Олег Святославич (ум. 1115). Другими словами, Игорь мог претендовать на Тьмуторокань в качестве законного наследника.

Но кроме этих, стратегических по своей величине планов, князь Игорь, по мнению многих исследователей, ставил перед войском и другую, но первостепенную задачу: "Хощу бо, копие приломити конець поля половецкаго с вами, русици! Хощу главу свою приложити, а любо испити шеломомь Дону"(83). Многие исследователи интерпретируют данное высказывание князя, как его желание сразиться с половцами у ближайшей границы Руси со степью, а уже при удачном исходе событий совершить рейд на Дон. Вам не кажется, что это звучит глупо?

В «Слове» многократно говорится о больших целях этого похода. Тринадцать раз, в связи с этим, автор называет Дон, четырежды упоминает Тьмуторокань, один раз Крым. И вдруг сразиться на ближайшей границе? Да таких локальных стычек у пограничного Новгород-Северского княжества за год наверняка было по несколько штук. Стоило ли огород городить по этому поводу? То, что планы у Игоря были грандиозными, знали и понимали не только летописцы, описавшие данный поход, но и современные Игорю политики.

Киевский князь Святослав, очень сожалел, что все последние победы русских над половцами пошли прахом из-за авантюры честолюбивого Игоря, оголившего общерусские границы на всем протяжении от Днепра до Северского Донца. Его сожаление по поводу бесславного Игорева похода автор «Слова…» вложил в уста бояр, толкующих сон киевского князя: «И сказали бояре князю: "Кручина, князь, разум твой полонила: ведь два сокола слетели с отчего стола золотого - добыть хотели города Тмутараканя либо испить шеломом из Дону. Но уже соколам крылья подсекли поганых саблями, а самих опутали путами железными» (84) . Игорь жаждал славы и был нетерпелив. Он вышел в поход 23 апреля, сразу после окончания зимы и весеннего паводка.

Хотя этот срок не был чем-то уж необычным. В памятном на победы 1111 году, объединенное войско русских князей вышло в поход еще в марте, по снегу.

Дружина Игоря собиралась идти в поход совместно с полками «буй-тур» Всеволода, Курского князя. Курск находится в двухстах км. к востоку от Новгород-Северского. Многие авторы утверждают, что плановым направлением похода был не юг (Крым и Тьмуторокань), а восток и юго-восток (берега Северского Донца, где якобы находились «города половцев). Но преамбула событий, изложенная автором «Слова...», сразу опровергает это.

Рис. 15. Города Северской земли.

В «Слове о полку Игореве» сказано:«Чи ли воспети было, вещей Бояне, Велесовь внуче: «Комони ржуть за Сулою, звенить слава в Кыеве. Трубы трубять в Новеграде, стоять стязи в Путивле». Это означает одно: изначально, местом сбора воинства братьев был назначен Путивль. Спрашивается, почему таким местом был назначен Путивль, если князья, якобы, изначально собирались двигаться на восток? Получается, что по такому запланированному маршруту, дружина Всеволода сначала должна была отмахать 160 км. на запад от Курска до Путивля, а затем двигаться в обратном направлении. Даже если мы говорим о 12 веке, это нам не дает права судить о людях того времени, как о совершенно недалеких.

Князья прекрасно знали, чего хотят. Если они назначали местом встречи Путивль, то это значит, что они собирались изначально двигаться на юг, а не на восток или юго-восток. Возможно, что они планировали идти вдоль Днепра, пустив пеших воинов и снаряжение по воде. Так не раз проделывали русские князья до них (например: в 1103 году русское войско спустилось на ладьях до порогов, а оттуда уже двинулось в степь к местечку Сутень; в 1183 году Святослав Киевский с Рюриком Ростиславичем также двигались вдоль Днепра до Орели).

Но, очевидно, по каким-то причинам, Всеволод в последний момент, решил изменить маршрут следования. Причиной такой корректировки могла стать ранняя весна, подсушившая степи к моменту намеченного выступления. Прискакавший в Путивль, Всеволод сообщает: «Седлай, брате, свои борзый комони, а мои ти готови, оседлани у Курьска напереди» (85). Что можно понять только, как призыв к брату отправляться в поход, не дожидаясь курян. Дружина Всеволода «напереди». Она готова выступить, но не в Путивль, куда ей было идти не совсем с руки, а в направлении врага - на юг. Всеволод, очевидно, предложил идти на юг не вдоль Днепра, а вдоль Северского Донца. При этом оба сборных войска отправлялись в поход самостоятельно.

В каком-то определенном месте обе дружины должны были встретиться. Так как Всеволоду пришлось возвращаться в Курск, он однозначно к месту встречи должен был опоздать. Что и произошло. Итак, Игорь вышел в поход из Путивля, Всеволод из Курска. По Ипатьевской летописи:«...Святославичь Игорь, внукъ Олговъ, поха из Новагорода мсяца априля въ 23 день, во вторникъ, поимяи со собою брата Всеволода ис Трубечка, и Святослава Олговича, сыновця своего изъ Рыльска и Володимра, сына своего, ис Путивля»(86).

Такие разночтения можно объяснить тем, что Ипатьевская летопись сообщает о предварительном размещении частей сборного войска. Еще раз повторю, согласно «Слову...», общим местом сбора был назначен Путивль, самый южный из перечисленных городов, но Всеволод, решивший изменить маршрут движения на юг, послал ту часть своего войска, что находилась в Трубечке, на соединение с курской дружиной, а сам поехал в Путивль к Игорю, скорректировать общие планы.

В Северской земле были старые маршруты-дороги, которые шли из Курска и Путивля на юг. Сходились они либо в Харькове (Донце), либо у Изюмской переправы через Северский Донец. Эти дороги и сейчас существуют. Наиболее известными из них были Муравский и Изюмский шляхи. Так как в Ипатьевской летописи сказано, что Игорь переправился через Донец, а потом пошел к Осколу, где два дня ждал Всеволода, то с большой долей уверенности можно предположить, что ждал он брата в устье Оскола. Почему? Во-первых, были обозначены задачи похода, которые имели вектор южного направления. Через Донец Игорь, скорее всего, переправился возле Чугуева, где был известный брод.

Интересно, что брод возле Чугуева назывался Кагальским (Кагальницким). Помните реку Кагальник, на которой стоит село Самарское и ж/дорожная станция Каяла. Так вот, они от этой переправы в 400-х км. Это еще раз подтверждает тот факт, что названия в Причерноморских степях очень часто дублировались.

Так как Игорь двигался на юг, то путь его лежал к Изюмскому броду. Миновав его, дружина оказалась бы на территории, которую контролировали кочевники. Ждать брата на дороге – неудобно. Соглядатаи быстро сообщили бы о русском войске половцам. А устье Оскола – это такое место, где во время весеннего разлива никто не бывает (так как это место «аппендицит»). Здесь есть, где укрыться от посторонних глаз (присутствуют лесные массивы, а разлившиеся с двух сторон реки являются дополнительной защитой). Плюс, в таком месте невозможно разминуться. Поэтому можно предположить с большой долей уверенности, что встреча произошла именно там. Всеволод из Курска наверняка двигался по левому берегу Донца, по т.н. Изюмскому шляху. Куда дальше пошли братья?

Рис. 16. Схема движения войск Игоря и Всеволода.

От Изюмской переправы на юг есть два пути. Один в Крым, по которому долгое время крымчаки тиранили Русь во времена Ивана Грозного. И второй к устью Дона. По сведениям источников дальнейший путь братьев совершенно не ясен.

Ипатьевская Летопись сообщает, что братья встретились: «И оттуда поидоша к Салнице. Ту же с нимъ и сторожеви приехаша…» (87). Большинство исследователей, на основании упоминания Сальницы при описании похода Игоря, дружно обращаются к более ранним летописным сообщениям, ко времени 1111 и 1116 годов, когда русские войска проводили удачные рейды на Дон. Рассказывая о событиях тех лет, летописцы тоже пишут о некой «речке Сальнице». Сопоставляя данное совпадение, многие исследователи утверждают, что и князь Игорь шел в направлении походов русских князей 1111 и 1116 годов.

Давайте разберемся теперь, куда ходили в походы русские князья в вышеназванные годы. Вот что пишет Новгородская Летопись в главе обозначенной 1111 годом: «Въ лто 6619 [1111]. Иде Святопълкъ, Володимиръ, Давыдъ и вся земля просто Русская на Половьце, и побдиша я, и възяшя дти ихъ, и городъ по Дънови Суртовъ и Шарукань. Томь же лт ходи Мьстислав на Очелу» (88). А вот как данное событие описано в ПВЛ: «И оделись в броню, и построили полки, и пошли к городу Шаруканю. И князь Владимир, едучи перед войском, приказал попам петь тропари, и кондаки креста честного, и канон святой Богородицы. И поехали они к городу вечером, и в воскресенье вышли горожане из города к князьям русским с поклоном, и вынесли рыбы и вино. И переспали там ночь.

И на другой день, в среду, пошли к Сугрову и подожгли его, а в четверг пошли на Дон; в пятницу же, на другой день, 24 марта собрались половцы, построили полки свои и пошли в бой. Князья же наши возложили надежду свою на Бога и сказали: "Здесь нам смерть, да станем твердо". И прощались друг с другом и, обратив очи к небу, призывали Бога вышнего. И когда сошлись обе стороны и была битва жестокая … И побили их в понедельник страстной месяца марта 27. Избито было иноплеменников многое множество на реке Салнице» (89).

Некоторые сведений о месте нахождения данных половецких городов дают нам летописные сообщения, обозначенные 1116 годом.

ПВЛ: «В тот же год послал Владимир сына своего Ярополка, а Давыд сына своего Всеволода на Дон, и взяли они три города: Сугров, Шарукан и Балин. Тогда же Ярополк взял себе жену очень красивую - пленную дочь ясского князя» (90). Троицкая летопись сообщает: «В томъ же лете Ярополкъ ходи на половьческую землю, к реце, зовомеи Донъ, и ту взя полонъ многъ и 3 городы взяша половечскые: Галинъ, Чешюевъ и Сугровъ, и приведе с собой Ясы и жену полони собе Ясыню» (91).

Данные города: Балин, Чешуев и Сугров постоянные герои русских летописей 12-13 веков. Что это за города – загадка русской истории на всем протяжении ее активного изучения. Куда только эти «фантомные грады» не помещали маститые историки. И к устью Дона и по всей длине Северского Донца.

Во всех летописных описаниях похода Игоря, говорится, что он переправился через Донец (дважды). Поэтому, однозначно, что Салница, упоминаемая в летописи под 1185 годом, находилась на Северском Донце. А события 1111 и 1116 года происходят на Дону. Причем расхождений в описании событий различных источников нет. Во всех летописных сведениях относительно событий 1111 и 1116 г.г. упоминается Дон (и соответственно речка Салница), а относительно событий 1185 года – Донец (и Салница).

Тем не менее, многие профессиональные историки, пытаясь подогнать события начала и конца 12 века под общий знаменатель, стали уверять общественность, что, древнерусские летописцы путали реки Дон и Северский Донец. На основании этого «простого» предположения некоторых академиков, Сугров, Шарукань и Чешуев перекочевали с Дона на берега Северского Донца, где до сих пор красуются на картах официальных учебников и энциклопедий. Вы заметили, что в приведенных мною отрывках одна и та же информация излагается по-разному? И даже половецкие города названы по-разному.

Значит, летописцы фиксировали события независимо друг от друга, получая сведения из разных источников. И все они, оказывается, дружно путали Дон и Северский Донец. Таким незамысловатым образом можно что угодно вывернуть наизнанку. Между прочим, летописи на Руси, писались «не в ящик» и не «для полки». Их читали. И в первую очередь князья. Князья же изучали географию, не в кожаных креслах, попивая пивко и покуривая дорогие сигары, а в седлах боевых коней, в ежегодных трудных и опасных военных походах. Не кажется ли вам, что за такую описку, над летописцем смеялась бы вся Русь?

Но следов «половецких» городов на Северском Донце нет. Нет там и похожей топонимики. Также, никто пока не смог идентифицировать наследников данных городов на современной карте России. Общепринятое мнение, что Балин, Чешуев и Сугров сгинули во время Батыева нашествия. Причем, бесследно. Между тем появление такого источника, как «Гази-Барадж тарихы», сродни приобретению волшебной шкатулки. Какого вопроса не коснись - у этой летописи уже готов ответ.

Вот и для данного момента российской истории «Гази-Барадж тарихы» приготовила сенсацию. Открываем шкатулку и смотрим. Оказывается этим городам и событиям 1111 и 1116 годов в древнебулгарской летописи отведена целая глава (11), которая называется «О Хорыс-юлы и о разбоях, случавшихся на этом пути». Хорыс-юлы, или Хорысдан-юлы – это торговый путь, связывающий Волжскую Булгарию с Киевом. Назван он так по имени города Хорысдана (Коростеня), бывшей столицы (балтавара) Кара-Булгара. Мы помним, что княгиня Ольга приказала называть этот город Путивлем.>

Путь этот лежал из Киева и Чернигова через Путивль на Курск. Далее за Курском в начале 12 века была граница между русскими княжествами и территориями буртассов и мурдассов (вятичей). Во времена Владимира Мономаха данные территории слабого государства вятичей, стали местом раздора Волжской Булгарии и Руси. Булгары пытались контролировать торговые пути. Со второй половины 11 века, булгары стали размещать вдоль «Хорыс-юлы» половцев. Кроме того, эти кочевники часто находили здесь спасительный приют после нападений на Русь.

Посмотрим, как описывает этот торговый путь «Гази Бараджтарихы»: «…через последнюю булгарскую станцию на Хорысдан-юлы Борын на реке Борын-Инеш - притоке Шира. Потом Борын стали называть и Яучы… А после Борын-Инеша остановки на Хорыс-юлы были в Сарык-Куне, где устраивались ярмарки и продавались прекрасные овцы и овечьи шкуры, Сыгыр на переправе через Шир, Чыршы и Балын на реке Саз-Идель. За Балыном встречались уже анчийские разъезды из бывшего кара-булгарского города Хурса. Станция Балын была выстроена джурой Караджаром и названа им так в память о месте его рождения...» (92).

Здесь: Широм булгары называли Дон; Борын-Инешом - речку Воронеж; река Саз-Идель теперь носит название Быстрая Сосна; анчийцы – украинцы; Хурса – Курск; джура Караджар – Чернояр, феодал хана волжской Булгарии Алмыша.

Для Северского Донца у булгар было другое название – Кичи-Шир.

Балыном булгары называли не только станцию на торговом пути из Булгара в Киев, но и город Суздаль. Всех русских Северо-Восточной Руси они называли балынцами.

Часть 2

Но вернемся к походам русских князей 1111 и в 1116 годов. Мы видим, что упоминаемые в русских летописях города (Балин, Чешуев и Сугров), согласно булгарской летописи лежали на торговом пути из Киева в Булгар и находились в верховьях Дона, где в него впадают притоки Воронеж и Быстрая Сосна. Упоминаемый в наших летописях Балин (иногда Галин), легко идентифицируется с булгарским Балыном на реке Сосне. Чешуев с Чыршы, на той же реке. Сугров с Сыгыром на переправе через Дон. Станция Борын, согласно многим и гораздо более поздним булгарским сведениям – это город Липецк, который стоит на реке Воронеж (Борын-Инеш).

Несмотря на явное созвучие, современный город Воронеж не мог быть «станцией Борын-Инеш», так как в «Гази-Барадж тарихы» сказано, что между этой станцией и переправой через Дон в Сыгыре стоит еще одна станция в Сарык-Куне. А город Воронеж, как известно, сам стоит на слиянии Дона и реки Воронеж.(см. рис. 17)Согласно булгарским летописям город Воронеж был построен в 1035 году булгарским ханом Гиласом, который разместил в нем гарнизон из тюрков-кочевников. Местное население называло их хазарами, поэтому и построенная Гиласом крепость называлась в булгарских хрониках Хазаром.

О происхождении названия города Липецка и о крестителе печенегов католическом миссионере Бруно Кверфуртском можно прочитать в отдельной статье на сайте.

А что же это за город Шарукань? Для прояснения данного вопроса сопоставим сообщения ПВЛ, Троицкую летопись и «Гази-Барадж тарихы» в их освящении русского похода на половцев в 1116 году. Вот ПВЛ: «… и взяли они три города: Сугров, Шарукан и Балин». Вот Троицкая Летопись: «…взя полонъ многъ и 3 городы взяша половечскые: Галинъ, Чешюевъ и Сугровъ».

А вот «Гази-Барадж тарихы»:«…Но в 1116 году молодые балынские беки сожгли станции Балын, Чыршы и Сыгыр…»

Как видим, во всех трех летописях речь идет об одних и тех же городах. Меняется только название одного: Чыршы-Чешуев-Шарукан. Такое изменение названия можно объяснить только тем, что согласно русским источникам в этих походах князьям противостоял половецкий хан Шарухан и его сын Сарачин. Это же подтверждает и Гази-Барадж. Видимо, именно в Чырши, Шарухан находил спасительный приют после набегов на русские княжества.

А что за город Сыгыр (Сугров)? Он располагался на переправе через Дон (Шир). Возможно, что эта торговая дорога не шла от Липецка напрямую к Дону, так как в «Гази-Барадж тарихы» между станциями Борын-Инеш (Липецк) и переправой через Дон в Сыгыре указывает еще одну промежуточную станцию Сарык-Кун. Расстояние от Липецка до Дона чуть более сорока км. Такое расстояние вполне преодолимо за один дневной переход торгового каравана. Поэтому вполне возможно, что дорога уходила в сторону места, где был брод или удобная переправа. Сарык-Кун, в переводе с тюркских языков означает Овечья Шкура. Похожего по звучанию или по смыслу названия на карте найти не удалось. А вот место переправы через Шир (Дон) - легендарный Сыгыр (Сугров) можно было бы идентифицировать как село Сугробы, расположенное на Дону между Лебедянью и Данковым.

Само название Сыгыр, вполне возможно, произошло от булгарского глагола «чыгару» (татарско-русский словарь) – «переправляться через реку». С другой стороны название данного города могло быть связано с половецким ханом Сугром, плененном в 1107 году князем Святополком. Забегу далеко вперёд в изложении истории чалдонов и самаров, утверждая, что данный хан был так назван по имени сарматского племени саргатов (сургатов), которое, как и многие другие племена Руссколани, носило ещё и другое общее название – самары. Назван он так был, скорее всего, по этнической принадлежности матери – сургатки. Почему Сург стал Сугром?

Эта обычная метатеза (перестановка звуков), вызванная адоптацией индоарийского слова тюрками.

Но в однозначной идентификации Сугрова и села Сугробы, признаюсь, меня смущает тот факт, что Сугробы стоят слишком уж в стороне от оптимальной трассы между Яучы (Липецком, Барыном) и Чыршы (Ельцом, Шаруканем). Поэтому не исключаю и того, что Сугров находился на правом берегу Дона, как раз напротив села Донского Липецкой области.

А теперь привлеку ваше внимание к городу, который называется в русских летописях Чешуев. При этом я дискутирую с теми, кто не привык мыслить логически, а любит идти незамысловатым путем, отвечая на любой сложный вопрос оппонента примерно так: «Эта ваша древнебулгарская летопись – фальсификация!» Хорошо, предположим, что кто-то, великий знаток всех мелочей истории, смог непостяжимым образом связать в один узел хорошо продуманные ниточки ложных событий. Но современный русско-татарский словарь он ведь не смог бы фальсифицировать!!! Или кто-то будет уверять обратное? Открываем его на букву «Е» и читаем: «Ель – чыршы». А это значит, что летописный Шарукан, называемый еще и Чешуев, а в древнебулгарской летописи обозначенный как Чыршы, есть не что иное, как современный город Елец, расположенный на реке Быстрая Сосна (Саз-Идель). И это еще одно уверенное доказательство правдивости «Гази-Барадж тарихы». >

Рис.17. Торговый путь «Хорыс-юлы» в районе Верхнего Дона.

Кстати, все события, которые произошли в 1111 и 1116 годах полностью совпадают в русском и булгарском вариантах совместной истории. Чтобы доказать правдивость, изложенных булгарской летописью фактов, коснемся событий, произошедших в это время в другом месте. «Гази-Барадж тарихы» сообщает, что в 1111 году: «униженный Булымер на следующий год заставил сына Мышдаулы атаковать Учель и уложитьна скользких склонах Богылтау почти все 7-тысячное галиджийское войско…» (93).

А вот, как это событие освящает Новгородская летопись: «Томь же лт ходи Мьстислав на Очелу» (94). Как видим, даже написание старого названия Казани, в русской летописи соответствует древнебулгарской. Хотите еще один пример? Пожалуйста. Те же даты. В 1116 году русские с союзниками-половцами ханами Бунеком и Ай-юбаем совершили глубокий рейд в Задонье. По этому поводу русская летопись пишет: «В тот же год был бой с половцами, и с торками, и с печенегами у Дона, и бились два дня и две ночи, и пришли на Русь к Владимиру торки и печенеги (пленные)» (95) .

А вот, как это событие отражает Гази-Барадж в своей летописи: «…а Айюбай вместе с Бунеком взяли Хин-Калу и пригнали на Русь множество пленных булгарских тюркмен и баджанаков. Их поселили рядом с барынами, которые выразили Булымеру свое недовольство его разбоями на дорогах. Балынский бек оправдывался тем, что будто бы молодые беки совершили злодеяние без его ведома, а тюркские ханы ему вообще не подчиняются» (96).

Здесь: Айюбай и Бунек – половецкие ханы, известные из русских летописей как Аепа и Боняк, Аепа был тестем Юрия Долгорукого, поэтому часто выступал в войнах на русской стороне ; туркмены и баджанаки – торки и печенеги; Булымер – Владимир Мономах; барыны – берендеи. Барыны (берендеи в русских летописях), кстати, в основном жили в междуречье Дона и Днепра.

И эти события являются одним из примеров того, откуда могла появиться у русскоязычных кочевников фамилия Цингаловы. Ведь указанные здесь печенеги (хинцы, баджанаки) были пригнаны как раз из Хин-Калы (Цин-Калы). Кстати, в 1117 году, булгары заманили Аепу в западню, где вырезали почти весь его род. Гази-Барадж пишет, что после этого: «… бывшие в Хине анчийские тюркмены, баджанаки и куманы в панике бежали на Русь» (97). Вот еще одно свидетельство того, откуда в междуречье Дона и Днепра могла появиться фамилия «Цингаловы».

Город Балин (Галин, Балын), к моему сожалению, достоверно идентифицировать на современной географической карте не удалось. Из «Гази-Барадж тарихы» известно, что он, как и Елец (Чыршы), располагался на реке Быстрой Сосне, но немного западнее, так как являлся пограничным городом с черниговскими землями (Курское княжество). Под такие характеристики более-менее подходит город Ливны. Он упоминается в русских летописях под 1177 годом, как центр удельного ливенского княжества.

В четырех км от современного города Ливны археологи нашли старое городище (Ключевское), гибель которого они датируют временем татаро-монгольского нашествия. В кандидаты на роль древнего Балина (Галина, Балына) можно занести населенный пункт Чернава, так как его название можно истолковать, как память о строителе Балына - джуре Чернояре. Но, скорее всего, этот город погиб, и его еще только предстоит раскопать археологам.

Рис. 18. Карта. Верхнее течение Быстрой Сосны.

Из этого большого отступления от событий, связанных с походом князя Игоря, мы можем сделать несколько выводов. Привязывать маршрут Игоря к месту боев русских князей в 1111 и 1116 годах, из-за упоминания в летописях Сальницы нельзя. Бои эти однозначно проходили в верховьях Дона. Если бы Игорь шел путем Владимира Мономаха, то ему пришлось бы двигаться строго на восток, по старой торговой дороге, связывающей Киев и Булгар. Путь его лежал бы как раз через Курск. А полки Игоря стопроцентно двигались на юг-юго-восток (к слиянию Северского Донца и Оскола).

Именно поэтому Игорь два дня ждал своего брата Всеволода, вышедшего из Курска. Я еще раз заявляю, что речек с названием Сальница могло быть много. Только в нижнем течении Дона (чуть выше Аксая) в эту реку впадает с левой стороны сразу 3 речки, у которых в названии существует корень «сал». В «Книге Большому чертежу» (98) читаем эти названия: Юрик-Сал, Сасык-Сал, Кара-Сал. Я уже не говорю о большом притоке Дона Сале.

Но все эти речки не соответствуют характеристикам, которые даны в летописях. Слишком далеко от них до Оскола, где Игорь ждал брата.

Искать Сальницу надо рядом с тем местом, где Игорь и Всеволод встретились. Еще раз внимательно перечитаем отрывок из Ипатьевской летописи (99) : «И, сказав так, переправился через Донец, и пришел к Осколу, и ждал там два дня брата своего Всеволода: тот шел другой дорогой из Курска. И оттуда пришли к Сальнице. Здесь приехали к ним разведчики…».

Чтобы не ошибиться еще раз перечитаем старорусский вариант: «И то рекъ, перебреде Донць и тако приида ко Осколу, и жда два дни брата своего Всеволода: тотъ бяше шелъ инемь путем ис Курьска. И оттуда поидоша к Салниц. Ту же к нимь и сторожеви прихаша…»

Да вот же она – САЛЬНИЦА! Как же так?! Двести лет смотрели и не увидели самого очевидного! Еще раз по буквам, для самых невнимательных. Игорь переправился через Донец, это значит, что перешел на левый берег Северского Донца. Все правильно, дальше от Донца река Оскол. Летопись это и утверждает. Он пришел к Осколу и стал ждать брата. Встретил брата и пошел к Сальнице.

Рис. 19. Карта. Район Изюмской переправы

Сто процентов, что ждал он его у устья Оскола, так как путь их лежал на юг. И дороги от Чугуевского брода ведут на юг. И дороги от Курска к устью Оскола также ведут на юг. Называются эти пути Изюмский шлях и Муравский шлях. Посмотрите на карту, где им было удобно встретиться, когда один шел из Путивля на юг по Муравскому шляху, а другой из Курска по Изюмской дороге! Все правильно, там, где Оскол упирается в Северский Донец. Не разменешься там! Встретились и пошли общей дорогой на юг на половцев, которые по сведениям «Слово о полку Игореве» собирались с моря и с Дона для битвы с князем. Отсюда Муравский и Изюмский шляхи сливаются в один путь, который ведет куда? Правильно - к Изюмской переправе.

Я согласен с теми исследователями, которые утверждают, что в языке наших предков, живших в междуречье Дона и Днепра, было много тюркизмов. Все верно, сотни лет контактировать с тюрками и не взять у них ничего, такого быть не может. Ну почему тогда никто не заглянул в татарско-русский словарь? Ведь это так просто. В Ипатьевской летописи сказано, что братья встретились и тут же подошли к Сальнице. Но не сказано, что Сальница – это река! Только большие реки у древнерусских летописцев удостаивались чести не сопровождаться словом река, речка, речеце. Все остальные текущие водоемы образовывали устойчивое словосочетание.

Таким именем, как Сальница (в уменьшительно-ласкательной форме), могла быть названа только небольшая речушка или ручей. А это значит, что летописец обязательно написал бы: «пришли к речке Сальнице». Но не к речке Сальнице подошли русские воины после встречи, а к Изюмской переправе. «Сал», на многих тюркских языках (татарском, казахском и т.д.) – означает «плот». На крымско-татарском, к примеру: «плот» - это «eten», а «паром» - «sal». В начале мая, через вздутый талыми водами Северский Донец, надо было переправляться только на пароме, иначе полвойска утопишь еще до встречи с врагом.

Тем более, что при войске всегда был обоз, который просто так с берега на берег не перекинешь. В нем обычно везли доспехи, припасы и оружие. Древняя Изюмская переправа от места слияния Оскола и Северского Донца совсем рядом. И скорее всего, упомянутые в летописях «сторожа», были не разведчиками, пришедшими с Игорем, а частью местного сторожевого дозора, ведущего наблюдение за половцами, территория которых находилась за переправой. Князь Игорь благополучно и спокойно ждал два дня своего брата на левом берегу Северского Донца, находясь явно на своей территории.

Если бы это была территория противника, то князья назначили бы местом встречи другой, безопасный пункт сбора. Входить на половецкую землю разрозненно и нескоординировано было бы пределом безрассудства. Исходя из наличия на переправе сторожевого дозора, сразу отвечу на возможный вопрос о том, почему Сальница писалась с большой буквы. При переправе наверняка был небольшой населенный пункт, который теперь стал городом Изюмом. Кроме дозорных там должны были жить те, кто содержал переправу. Плоты необходимо было ремонтировать и управлять ими. Несмотря на напряженные отношения Руси со степью, торговые пути не пустели. Купцы продолжали торговать с Византией, Булгаром и другими территориями.

На наличие торговых связей Руси с Крымом в 12 веке говорит огромное количество летописных и археологических данных. Сами половцы напрямую контролировали торговые города Крыма (Сугдею и т.д.) (100), поэтому им было выгодно поддерживать порядок на торговых путях, так как они получали значительные дивиденды от деятельности торговых городов Крыма. Тот факт, что степняки не трогали купцов (гостей) часто упоминается в наших летописях. Даже во время жарких битв, проезжие купцы служили для безопасной передачи требований противоборствующей стороне.

Такой пример есть на страницах Лаврентьевского свода в повествовании о походе князя Игоря: Шел своей дорогой купец, и половцы приказали ему передать: «Идите за своей братией, или мы идем за своей братией к вам» (101).

Поэтому паромы на торговых путях работали бесперебойно.

Теперь о Сальнице, упомянутой в событиях 1116 года. Напомню еще раз, если кто забыл, отрывок из Новгородской летописи: «И на другой день, в среду, пошли к Сугрову и подожгли его, а в четверг пошли на Дон; в пятницу же, на другой день, 24 марта собрались половцы, построили полки свои и пошли в бой… И когда сошлись обе стороны и была битва жестокая … И побили их в понедельник страстной месяца марта 27. Избито было иноплеменников многое множество на реке Салнице».

Да, здесь говорится не просто о Сальнице, а именно о реке Сальнице. Но я все же предположу, что название этой речки тоже связано с плотами. По сведениям древнебулгарской летописи в Сыгыре была переправа через Дон. Русские войска в 1111 году сожгли крепость Сыгыр (она стояла на правом берегу реки) и пошли к Дону. То есть, они пошли к переправе. Только они переправились, как произошла битва. Вероятно, русские войска даже от переправы не ушли. А это значит, что битва вполне могла произойти при речушке, впадающей в Дон в районе переправы. На зиму, на время паводков и просто для ремонта, плоты и паромы обычно выводили с большой реки в безопасное место, в затон, протоку или небольшой приток. Такая небольшая речка, в которой стояли плоты (салы), или речка, впадающая в большую реку возле переправы, вполне могла получить название Сальница.

Возможно, что при Изюмской переправе была своя речка Салница, на что указывают многие исследователи, ссылаясь на то, что согласно Книге Большому Чертежу, Сальница впадает в Северский Донец с правой стороны, между реками Изюмом и Изюмцом, вблизи нынешнего города Изюма. Но названа она была так по тому же принципу, что и сугровская Сальница.

Итак, княжеские полки перешли Донец, в районе Изюмской переправы. От этого места до верховий реки Волчьей, которая по рассказам чалдонов ассоциируется как река Каяла, 130-140 км. Давайте выясним на основе информации из старорусских летописей, могли ли войска Игоря прийти к этой реке.

Сразу скажу, что изложение событий, после перехода войск через Сальницу по временной шкале у разных летописей имеет расхождение. Анализ проведем на основании информации Ипатьевской летописи, как источника, наиболее подробно изложившего все перипетии похода. Согласно этой летописи князь вышел из Новгород-Северского 23 апреля, во вторник. При переправе через Донец возле Чугуева было солнечное затмение. Ученые установили, что это астрономическое событие на самом деле имело место и произошло оно 1 мая в среду.

По сообщениям Ипатьевской летописи к броду через Донец Игорь подошёл вечером, соответственно, в пути он был 9 полных дней. От Новгород-Северского до Чугуевской переправы по прямой 345 км. Это значит, что за один день русские полки делали переход в 38 топографических км (на самом деле больше, так как дорога естественно не может идти по кратчайшему расстоянию на карте). Если учесть, что князь Игорь, наверняка, некоторое время провел в Путивле, где, согласно «Слову…» оставил жену и ждал брата, то ежедневный переход в реальности должен быть еще больше.

Из этого можно было бы сделать вывод, что войска князя Игоря были исключительно конными, так как маловероятно, что пешее войско могло проходить расстояние в 50-60 км в день. Но в «Гази-Барадж тарихы» по поводу похода князя Игоря написано (102): «Татра немедля отправился на помощь хану и в решающей битве привлек на свою сторону каубуйцев, составляющих лучшую часть урусского войска. После этого куманы без труда изморили и повязали оставшихся без каубуйской конницы караджарских пехотинцев».

В русских летописях также есть косвенные сведения про пеших воинов. Там говорится про «черных» (простых) людей, которых князья не захотели оставлять на произвол судьбы.В Ипатьевской летописи об этом сказано при описании битвы на Каяле (103): «Если поскачем — спасемся сами, а простых людей оставим, а это будет нам перед Богом грех: предав их, уйдем. Но либо умрем, либо все вместе живы останемся».

Из этого отрывка ясно, что в войсках были пешие люди. Откуда они взялись? Либо их привел с собой только «буй-тур» Всеволод, опоздавший к месту встречи на два дня, либо это были захваченные в половецких вежах русские рабы. Возможно, что пешие войска были у всех князей, участвовавших в битве. Но судя по тому, что молодые князья увлеклись погоней за кочевниками, в их дружинах были только всадники. Ипатьевская летопись (104): «Святослав же Олговичь, и Володимрь Игоревичь, и Ольстинъ с коуи стрлци поткоша по нихъ, а Игорь и Всеволодъ помалу идяста, не роспустяста полку своего».

Поэтому можно с удивлением констатировать удивительную способность русского войска, в составе которого были пешие воины, делать столь стремительные рейды, преодолевая в течение 9 дней подряд столь значительные расстояния. Либо в летопись изначально закралась временная неточность. Несмотря на такое быстрое передвижение княжеского войска, появление русских в степи не стало неожиданностью для половцев.

Часть3

На основании информации данной в Ипатьевской летописи, можно сделать вывод, что половцы знали о походе князя заранее и приготовили ему западню. Судите сами, вот что говорят Игорю «сторожеви» на переправе, которых посылали на разведку (105):

«Видели врагов, враги наши во всем вооружении ездят, так что либо поезжайте без промедления, либо возвратимся домой: не удачное сейчас для нас время». Никто не будет таскать на себе тяжелые кальчуги, щиты и латы, не предполагая близкой встречи с врагом. А вот как летописец описывает первую битву с половцами на реке Сюурлий (106): «Наутро же, в пятницу, в обеденное время, встретились с полками половецкими; успели подготовиться половцы: вежи свои отправили назад, а сами, собравшись от мала до велика, стали на противоположном берегу реки Сюурлий. А наши построились в шесть полков: Игорев полк посередине, а по правую руку — полк брата его Всеволода, по левую — Святослава, племянника его, перед этими полками — полк сына его Владимира и другой полк, Ярославов, — ковуи с Ольстином, а третий полк впереди — стрелки, собранные от всех князей. И так построили полки свои. И обратился Игорь к братии своей: «Братья! Этого мы искали, так дерзнем же!» И двинулись на половцев, возложив на Бога надежды свои. И когда приблизились к реке Сюурлию, то выехали из половецких полков стрелки и, пустив по стреле на русских, ускакали. Еще не успели русские переправиться через реку Сюурлий, как обратились в бегство и те половецкие полки, которые стояли поодаль за рекой».

Заманить врага в западню притворным бегством – это обычная тактика кочевников. Ей мастерски владели войска Чингисхана. Вы спросите, почему тогда половцы позволили захватить русским вежи. Так в этом и есть один из элементов такой тактики. Обременить соперника тяжелым обозом. Сковать его маневренность. Так как половцы еще до прихода русских ходили во всем вооружении, можно с уверенностью предположить, что они имели достаточно возможностей для того, чтобы отправить подальше от этих мест свои семьи, а в качестве трофея подсунуть Игорю некоторое имущество и всех своих рабов. При этом половцы понимали, что при успешном исходе задуманной операции, данное имущество вернется к бывшим владельцам обратно. Даже не вступив в бой, половцы, изображая трусость, бросились бежать к тому самому месту, где стояли основные войска. Вдумайтесь, Князь Игорь перешел Салницу в ночь на 3 мая, вступив при этом на территорию противника. Днем третьего мая преследовал, притворно струсивших, половцев, захватив их вежи.

А уже 4 мая ему противостояли все силы объединенных половцев, съехавшихся по сведениям летописей со всех концов, и из-за Дона, и с берегов моря. Ипатьевская летопись пишет, что на следующий день после преследования убегающего противника перед русским войском предстала следующая картина (107): «Когда же занялся рассвет субботнего дня, то начали подходить полки половецкие, словно лес. И не знали князья русские, кому из них против кого ехать — так много было половцев. И сказал Игорь: «Вот думаю, что собрали мы на себя всю землю Половецкую — Кончака, и Козу Бурновича, и Токсобича, Колобича, и Етебича, и Тертробича».Даже современные «силы быстрого реагирования» на такую мгновенную реакцию не способны.

Задумка половцев, однозначно знавших о походе, состояла в том, чтобы заманить русских подальше в степи, чтобы они не смогли спастись, переправившись на свою сторону Донца, сковать их маневренность и спокойно разгромить противника всеми силами, заранее собранными в обусловленном месте. И это им блестяще удалось. Русские, воодушевленные легкой победой на реке Сюурлий, бросились в погоню. Где-то в глубине степей, они захватили имущество, оставленное половцами (летопись отметила, что половцы заранее отвели свои вежи подальше в степь) и собранных там русских рабов. Опытный воин князь Игорь заподозрил в столь легкой победе неладное.

Когда все русское войско вечером в пятницу, накануне битвы на Каяле вновь собралось вместе, он предложил: «Так поедем же сейчас, ночью, а кто утром пустится преследовать нас, то разве все смогут: лишь лучшие из половецких конников переправятся, а нам самим — уж как Бог даст». Речь идет о возвращении назад, к Сальнице, к Изюмской переправе. Но князья, сославшись на усталость после многочасового преследования, уговорили Игоря остаться ночевать на месте. На следующий день (в субботу), когда русские войска окружили половцы, речь тоже шла о переправе через Донец.

Если бы князья поскакали сами, бросив «черныя люди», то могли бы спастись, доскакав до переправы. Из этого можно сделать вывод, что Игорь, поняв, что его поход не стал неожиданным для половцев и до Тьмутараканя просто так в этом месте и в это время не пробиться решил свести предприятие к малому варианту (после легкой первойпобеды на Суюрлие вернуться домой). О чём он говорил ещё до переправы (если вернёмся без битвы домой – это позор).

Итак, наша задача, исходя из повествования Ипатьевской летописи, определить, могли ли войска князя Игоря добраться до реки Каялы (Волчьей). Согласно ее данным, русские войска двигались внутрь степей всю пятничную ночь. В обеденное время этого же дня они пустились в погоню за отступающим противником. Вечером они собрались в каком-то месте, куда дошли боевым строем полки Игоря и Всеволода и куда вернулись после погони за убегающими половцами воины «младших» князей. Эта точка является максимальным расстоянием, на которое передвинулось войско Князя Игоря после переправы через Северский Донец в районе Изюма.

После этого, увидев на следующее утро огромные полчища половцев, дружина Игоря двинулась назад. От Изюмской переправы до реки Волчьей по прямой 120-130 км. Такое расстояние говорит о маловероятности того, что русские смогли его преодолеть за время, указанное Ипатьевской летописью. Конечно, история знает, достоверные примеры таких суточных переходов. Но в данном случае речь вновь идет о картографических километрах. На самом деле дружине Игоря пришлось бы преодолеть гораздо большее расстояние.

В это время (с вечера на пятницу по вечер субботы), согласно данной летописи, уложился ночной марш, короткое столкновение на Сюурлии и преследование убегающего противника. К тому же, в ее тексте сказано, что молодые князья бросились в погоню за половцами, а полки Игоря и Всеволода двигались медленно, сохраняя строй. Кроме того, молодые князья должны были преодолеть еще большее расстояние, так как они ускакали далеко вперед, и им пришлось возвращаться в военный лагерь. Но пока подождем с выводами.

Для объективности, еще немного покопаемся в событиях, описанных русской летописью. Река Сюурлий, как и река Каяла, не сохранила до наших дней своего старого названия. Посмотрим на карту, какую реку на пути от Изюмской переправы до реки Волчьей, можно было бы принять за реку Сюурлий. Несомненно, первым кандидатом на эту роль является река Сухой Торец. До нее от Изюмской переправы рукой подать, 36 км, это как мы знаем, вполне преодолимое расстояние для бегуна-марафонца.

В таком случае, русские войска всю ночь и утро двигались до этой реки, а потом с обеда до вечера, преследуя врага, преодолели оставшиеся 90 км до реки Каяла (Волчьей). Это не реально. При таком выборе, либо река Каяла не является рекой Волчьей, либо на роль Сюурлия надо выбирать другую реку. Собственно выбор не такой уж и большой.

До реки Казенный Торец расстояние от Изюмской переправы 73 км. Такое расстояние войско князя Игоря хоть и с трудом, но вполне могло преодолеть за один ночной переход. Оставшиеся 65 км войска преследовали противника до реки Волчьей. Что ж, в запале боя, такое возможно. После такого изматывающего односуточного пути, предъявлять князьям претензии, что они отказались на предложение Игоря сразу же двигаться ночью обратно, язык не поворачивался.

Рис.20. Карта. Возможный путь дружины Игоря.

Наконец, третья река, которая может претендовать на то, что она в древности называлась Сюурлий, это река Соленая, правый приток Волчьей. До нее от переправы через Донец 100 с лишним километров. Вероятность того, что войска князя Игоря были способны преодолеть такое расстояние за ночь - ничтожно мала. Зато оставшиеся 36 км, преследуя соперника, русские войска преодолеть вполне могли. В принципе, если Ипатьевская летопись изложила ход событий правильно, дойти до реки Волчьей русские войска были способны, только проявив фантастическое мужество и упорство.

Я, честно сказать, не очень верю в такой вариант, когда за одни сутки войска князя Игоря смогли преодолеть такое большое расстояние почти без отдыха, да еще в боевой обстановке. Подрывает веру в такую способность русских и тот факт, что согласно Ипатьевской летописи река Каяла – это не то место, куда могли доскакать самые ретивые из воинов, преследовавших убегающих половцев. А то место, где были окончательно разбиты и пленены русские войска князя Игоря. Напомню, что сначала молодые князья, ускакавшие вперед, вернулись назад в лагерь, а затем русские дружины с боями прорывались назад домой всю субботу и в ночь на воскресенье.

Окончательно их разгромили на реке Каяле в воскресенье. Другими словами, Игорь должен был преодолеть Каялу еще до того, как русская дружина встала лагерем после битвы на Сюурлии. Полный разгром на Каяле состоялся после того, как русских покинули их союзники ковуи. Ипатьевская летопись пишет (108): «Наставши же нощи суботнии, и поидоша бьючися. Бысть же свтающе недл, возмятошася ковуеве в полку, побгоша. Игорь же бяшеть в то время на кон, зане раненъ бяше, поиде к полку ихъ, хотя возворотити к полкомъ». Эту же причину указывает Гази-Барадж (109):«Татра немедля отправился на помощь хану и в решающей битве привлек на свою сторону каубуйцев, составляющих лучшую часть урусского войска».

Выходит, что битва на Каяле состоялась после того, как русские сутки с боями двигались в обратном направлении, так как ковуи сбежали утром в воскресенье (свтающе недл).

Поэтому, если исходить из вышеприведенных данных Ипатьевской летописи, то легендарную реку Каялу никоим образом нельзя увязывать с современной рекой Волчьей. Слишком огромные расстояния должна была преодолеть дружина Игоря.

Но есть одно существенное «но», позволяющее не отвергать гипотезу идентифицирующую Каялу, как Волчью. Дело в том, чтоавтор Ипатьевской летописи неправильно излагает хронологию событий. И ошибка его очевидна. Любой человек может ее обнаружить без привлечения технических средств. В летописи сказано, что Игорь вышел из Новгород-Северского 23 апреля во вторник. 1 мая вечером он подошел к первой переправе через Донец. 1 мая – это среда. Далее летописец говорит, что Игорь дошел до Оскола, где два дня ждал своего брата (четверг и пятницу). Далее он уже не упоминает чисел, а только дни недели. Он пишет, что в ночь на пятницу братья двигались в поход от